Однако ко времени конфронтации между королем и Парламентом в 1630–1640-х годах даже самые апатичные члены Парламента и землевладельцы были вынуждены стать на ту или иную сторону. Хотя Шерлока Холмса, аскета и интеллектуала, пожалуй, можно отнести к прирожденным круглоголовым [5] , его предки избрали сторону короля и оставались стойкими роялистами на протяжении всей гражданской войны. Сэр Саймондс Холмс, внук сэра Стэмфорда и праправнук сэра Ральфа, сражался в рядах кавалерии принца Руперта при Марстон-Муре в 1644 году. Семья пострадала за свою верность, хотя, в отличие от многих других, Холмсы во времена правления Кромвеля не были вынуждены отправиться в изгнание.

При Реставрации все хранившие верность монархии, как Холмсы, были тем или иным образом вознаграждены. Сэр Ричмонд Холмс, сын Саймондса, в 1670-х годах переехал после смерти отца на юг, в Лондон, и с той поры проводил больше времени на периферии двора Карла II, чем в своих йоркширских владениях. В попытках сделать придворную карьеру он положил начало постепенной растрате фамильного состояния и запутыванию в долгах, терзавших следующие поколения семьи. Дружба с бесшабашными повесами, вроде поэта и распутника графа Рочестера, была дорогостоящим удовольствием, и ко времени своей смерти в 1687 году сэр Ричмонд задолжал внушительные суммы доброй половине столичных ростовщиков.

Восемнадцатый век стал свидетелем все ухудшавшегося положения семьи. По мере того как один неуемный мот приходил на смену другому, земля продавалась кусок за куском, пока не остался только старый господский дом в Хаттон-ле-Вереска, построенный в 1550-х годах. Сэр Селвин Холмс, по слухам приятель сэра Фрэнсиса Дэшвуда и член гнусного «Клуба адского пламени», был наиболее известным из этих предков Холмса, которые куда больше походили на сэра Хью Баскервиля, чем на своего интеллектуального потомка Шерлока.

Сэр Сеймур Холмс, прадед Шерлока, последний из этих георгианских кутил, который промотал большую часть еще остававшегося имущества, умер от апоплексического удара в 1810 году. И баронетом стал его четырнадцатилетний сын. Дед Шерлока Холмса Шеридан Холмс унаследовал только долги и имя. Юный Шеридан тогда еще находился в Харроу, в школе, где подрастающие Холмсы мужского пола учились из поколения в поколение, и тогда был не в состоянии поправить финансовое положение семьи, однако со временем были изысканы достаточные средства, чтобы он мог поступить в Крайст-Чёрч (Оксфорд), а позже путешествовать за границей (Оксфорд он, видимо, покинул без степени). И в чужих странах он, во всяком случае, обрел свою будущую жену.

Единственной экзотической прививкой к фамильному древу, какую признавал Холмс, была его бабушка, женщина, в брак с которой вступил сэр Шеридан Холмс, «сестра Верне, французского художника». «Артистичность, – замечает Холмс, – когда она в крови, закономерно принимает самые удивительные формы».

Верне, клан французских живописцев, дали в нескольких поколениях ряд именитых художников. Патриархом рода был Антуан Верне (1689–1753), некоторые из его более чем двадцати детей стали художниками.

Один, Клод Жозеф Верне (1714–1789), питал такую преданность своему искусству, что во время бури на море попросил привязать его к корабельной мачте, чтобы вблизи наблюдать игру светотени на бушующей воде.

Самым знаменитым из Верне прослыл внук Клода Жозефа, по имени Эмиль Жан Орас Верне (1789–1863), чья младшая сестра вышла за деда Холмса по отцовской линии; в семье его звали просто Орасом. Он наиболее известен картинами, изображающими военные подвиги и сцены бесшабашной удали. Он постоянно находился в самом сердце художественной жизни Парижа, даже состоял президентом Французской академии с 1828 по 1834 год.

Его сестра Мари Клод родилась в Париже в 1798 году. Ей только-только исполнилось девятнадцать, когда она познакомилась с англичанином, который волей судеб увез ее за Ла-Манш для жизни, какую она, пока росла в наполеоновской Франции, и вообразить себе не могла.

Нам неизвестны обстоятельства, при которых Шеридан Холмс, дед Холмса по отцу, впервые встретил свою будущую супругу. Он, бесспорно, провел в Париже несколько месяцев весной и летом 1818 года – это подтверждают немногие сохранившиеся письма. Вполне возможно, что Шеридан питал честолюбивые мечты стать художником и для осуществления их отправился в Париж, где познакомился с кем-то из многочисленного клана Верне.

Бракосочетание состоялось в Лондоне в церкви Святого Георгия на Ганновер-сквер в начале лета следующего года. Запись в книге регистрации браков этой церкви (с ошибкой в фамилии невесты – «Вернер») все еще существует.

Холмс обязан своим французским пращурам много б́ольшим, чем он когда-либо признавал. Стоит упомянуть, что композитор Мендельсон, близко знакомый с семьей Верне, говорил про Ораса, что ум его был на редкость упорядочен и напоминал полное документов бюро – ему достаточно было выдвинуть ящичек, чтобы найти необходимую справку. Он добавлял, что наблюдательность Ораса была поразительно велика и одного взгляда на позирующего тому хватало, чтобы особенности внешности запечатлелись у него в памяти.

Отец Шерлока, Уильям Скотт Холмс, старший из трех детей, родился в Хаттон-ле-Вереска 26 ноября 1819 года. Сравнение даты его рождения с датой бракосочетания родителей безошибочно указывает, что Мари Клод уже была беременна им, когда шла по проходу церкви Святого Георгия.

Быстро последовали еще двое детей – Мария в 1821 году и Эмили в 1822-м. А осенью 1823 года сэр Шеридан, который, видимо, всю жизнь отличался плохим здоровьем, совсем зачах и скончался от туберкулеза в возрасте всего двадцати семи лет. Ему наследовал четырехлетний сын, будущий отец Шерлока Холмса.

Мари Клод, которой еще не было двадцати пяти, пришлось вдали от родного Парижа приспосабливаться к своему неожиданному положению вдовы, живущей в старинном, насквозь продуваемом доме на краю йоркширских вересковых пустошей.

Новый юный баронет, подобно многим своим предкам, получил образование в Харроу и Крайст-Чёрче, но превзошел отца и окончил колледж с дипломом второй степени по классической литературе весной 1841 года. Как он провел следующие четыре года своей жизни, нам неизвестно. Возможно, подобно отцу, он путешествовал по континенту, но не нашел невесты, которая ожидала бы его в Париже. Жену он выбрал куда ближе к дому.

Уильям Скотт Холмс 12 июля 1845 года вступил в брак с Вайолет Майкрофт в церкви Святого Чэда, приходской церкви Хаттон-ле-Вереска.

Майкрофты были еще одной семьей обедневших йоркширских джентри, веками живших в Мартон-холле, близ деревни Нан-Мартин. Они мало чем отличались от десятков других семей их сословия. Ветвь, к которой принадлежала Вайолет, насчитывает несколько поколений священнослужителей.

Ее отец Роберт Майкрофт, обвенчавший пару, был священником в приходе Святого Чэда, и мы можем предположить, что Уильям и Вайолет знали друг друга с детства.

Дед Роберта, Джордж Райли Майкрофт, более пятидесяти лет бывший приходским священником Ластингема, в Норт-Райдинге, северной области графства Йоркшир, приобрел некоторую известность как автор «Красот Творения, или Новой нравственной системы естественной истории, воплощенной в крайне любопытных четвероногих, птицах, насекомых и цветах Северной Англии», труда, изданного в Йорке в 1727 году.

Джордж Майкрофт, вопреки стремлению подогнать мир природы под собственное моральное представление о Вселенной, был скрупулезным наблюдателем тварей, которых видел в своем вересковом приходе, и в результате его книгу всё еще читали на исходе столетия. Эразм Дарвин, дед Чарльза, в письме 1791 года кратко упомянул «поразительную остроту наблюдательности Майкрофта».

И сама Вайолет родилась совсем рядом с Йорком, в Скелтоне, где ее отец был тогда младшим священником. Произошло это 11 мая 1823 года.

Как-то раз Шерлок Холмс заметил: «Согласно моей теории, каждый индивидуум повторяет в своем развитии историю всех своих предков, и я считаю, что каждый неожиданный поворот в сторону добра или зла объясняется каким-нибудь сильным влиянием, источник которого надо искать в родословной человека. И следовательно, его биография является как бы отражением в миниатюре биографии всей семьи» [6] .